Горизонт

Символ Горизонта связан с линией, ограничивающей Ойкумену – освоенную среду обитания. Эта линия разделяет знакомое, привычное, понятное и тревожно-неведомое, могущее быть опасным, непредсказуемым. Загоризонтная реальность всегда манила и притягивала людей романтического склада характера, «флибустьеров и авантюристов», готовых по первому зову Неизведанного ринуться на поиски приключений. И не столь важно, в какой области человеческого бытия притаилась Тайна – это могут быть белые пятна не освоенных еще территорий, бездны космического пространства или лабиринты человеческого сознания. Мы стремимся к Иному не только из присущего человеку любопытства, но и для того, чтобы увидеть себя как бы «со стороны», чужими внимательными глазами. Нам необходимо Зеркало, в глубине которого отражается Другой.

За Горизонт не едут по автобану на «мерсе», туда не ведут натоптанные тропинки – первопроходцы осваивают этот путь «дёром» (как говорят исследователи Тунгусского Дива), прорубаясь сквозь завалы и оставляя за собой маяки-затёсы для тех, кто пойдет следом.

Порой эти маяки оформляются в виде уникальных текстов – описаний и размышлений, своеобразных карт и кроков. Не удивительно, что иногда такие напутствия облекаются в поэтическую форму:

Оставь же надежду, идущий с нами, -

Тленны знамена и имена.

Завтра грядущий зелеными снами

Прочтет затесов заплывшие письмена.

А бывает, что разведчики Будущего оставляют за собой научные и философские трактаты. Обычно это наследие ждет нелегкая судьба – «колбасникам тайным и явным поэты противны». Их не издают, замалчивают, даже шельмуют. Но настоящие рукописи не только не горят, но и пробивают себе дорогу к благодарному читателю.

Подобная судьба выпала предлагаемой здесь брошюре «По курсу горизонт», вышедшей в 2003 г. к 70-летию Дмитрия Валентиновича Дёмина – одного из авторов главной статьи этого небольшого сборника.

Вместе с другом и соратником Виктором Константиновичем Журавлевым они еще в 1980 г. выступили со своеобразным манифестом исследователей Непознанного – «Там, за горизонтом»

Полностью брошюра размещена в нашей «Библиотеке».

Ниже мы приводим один из разделов главной статьи.

На краю Ойкумены

В мире будущего, построенного И. Ефремовым в «Туманности Андромеды», кроме привычных Академий Медицинских, Педагогических, Сельскохозяйственных, а также просто Наук, мы видим такие образования, как Академия Стохастики и Предсказания Будущего, Академия Горя и Радости, и ряд других академий, на одной из которых необходимо остановиться подробнее. Это – Академия Пределов Знания, «научная организация, работающая над проблемами, едва-едва намечающимися наукой». Итак, в предлагаемой модели будущего выделяется специфический вид деятельности, особая социальная функция, – работа на границе знания, обсуждение еще не существующих проблем, анализ неоткрытых законов природы.

Но ведь расширением круга познания, сражениями с чудищами, что толпятся за его границами, революционным завоеванием всё новых и новых территорий успешно занимается просто наука, просто Академия Наук. Нужна ли нам специальная организация с вышеуказанными обязанностями? Нужно ли финансировать исследования, смахивающие на безответственную фантастику? Короче говоря, есть ли необходимость в Академии Пределов Знания сегодня – вот что мы хотим обсудить. А также – чем она будет заниматься, если – предположим невозможное – будет организована?

Обратимся к недавнему прошлому. Создание атомной бомбы, экспедиции в космос, мыслящие автоматы, единство пространства и времени, и множество других изделий фабрики чудес, имя которой – ХХ век, размыли в обыденном сознании еще недавно казавшуюся такой ясной и самоочевидной грань между возможным и невозможным, между наукой и фантастикой, между химерами интеллектуалов и действительностью в её плоти. Мы попытаемся убедить читателя в том, что уже сейчас определилось направление научного анализа проблемы «сумеречного», пограничного знания, колышущегося на самом краю нашей Ойкумены. Вот образ, неоднократно использованный. Неизвестность – это плоскость, уходящая в бесконечность. Прямо у нас под ногами – пространство, освоенное социальной практикой. На этой крошечной территории – вся наша цивилизация – города и пахотные земли, миллионы видов машин, подводные лодки, самолеты, заводы, домашняя утварь, сады – словом все, что сделано. Круг более длинного радиуса – мир научных знаний, концепций, гипотез, поисков, экспериментов. Область эта неоднородна: здесь есть ярко освещенные зоны, есть, напротив, темные пятна, есть участки, едва освещенные. Существование этих участков не вызывает у современников особого беспокойства – ведь со всех сторон их освещает залитая ярким светом территория. Рано или поздно наука разрушит и эти последние очаги сопротивления и примет капитуляцию их гарнизонов

На краю освещенного круга лежит окружность горизонта, где кончается всякое знание. Хорошо известен парадокс: чем обширнее, область знания, тем протяжённей периферия, фронт соприкосновения знания с неизвестностью. Еще на освещенной территории можно почувствовать приближение к этому фронту: катастрофически растет число нерешенных проблем, становятся зыбкими и неопределенными очевидные, казалось бы, вещи. Складывают оружие даже самые боеспособные отряды науки, подают в отставку самые талантливые полководцы.

Если разделить внутренний, освещенный круг на секторы – математика, физика, химия, биология, психология, социология и пр. – то не трудно обнаружить, что граница Горизонта геометрически неправильна, напоминает не окружность, а, скорее, контуры амебы. Необычайно интересен был бы фильм, где движение Горизонта было бы изображено в динамике. Мы увидели бы, как граница знания медленно и очень неравномерно ползет, охватывая неосвещенное пространство. Некоторые участки ползут быстрее, энергично выпячиваясь в виде длинных щупалец-лидеров, часто возвращаясь назад, пробуя другие направления, обеспечивая фланги. К ним подтягиваются соседние участки. Есть районы, где движения практически нет, и наши представления остаются такими же, как во времена Аристотеля. Есть районы, которые движутся очень медленно, но широким фронтом. Ушедшие вперед щупальца останавливаются, ждут подтягивания тылов. Иногда два лидера смыкаются далеко впереди, оставляя нетронутым оказавшееся между ними пространство. Оно уже подсвечивается с обеих сторон. Но освоить его пока невозможно – материальные ресурсы передовых отрядов ограничены, «серое пятно» ждет своей очереди, иногда очень долго.

В чем причина столь неравномерного наступления на Горизонт, столь больших издержек и жертв? Сопротивление среды? Ограниченность ресурсов, необходимых для более координированного наступления? Занятость основных сил человечества на сведение счетов на уже освоенной территории? Отсутствие теории и методологии наступления? Отсутствие Академии пределов знания?

По мере приближения к Горизонту интенсивность освещения пространства светом знания ослабевает, однако резкой линии ни в одном из направлений, по-видимому, нет. Появляются признаки недостаточности, ущербности знания, которое становится приблизительным, отрывочным, несвязанным, отдельные явления представляются нескоординированными, возвышаясь над темной водой как разрозненные элементы какой-то неведомой конструкции. Наконец, наступает полная темнота. Это – Незнание.

Чем ближе к этой зоне – тем слабее напор наступления организованных отрядов науки. Здесь действуют отдельные разведчики и партизаны, часто на свой страх и риск, без материальной и моральной поддержки штабов «большой науки». Иногда одиночки объединяются в целые партизанские отряды, на научном жаргоне называемые «невидимыми колледжами», «институтами на общественных началах» или «группами инженеров, работающих даром». Судьба их оказывается различной – известны случаи, когда им удавалось проложить путь основным силам науки еще при своей жизни. Гораздо чаще их заросшие тропы становятся магистралями научного наступления тогда, когда имена и находки рубивших первые просеки давно канули в Лету.

Но в зоне за Горизонтом действуют не только партизаны. Сюда бегут, вытесняемые прожекторами науки, служители религиозных культов, здесь свивают гнёзда маги и шаманы. Здесь, подобно диковинным грибам и лишайникам, вырастают произведения лженауки.

Профессионалы с иронией и снисходительностью посматривают на «суету вокруг дивана», затеянную в неперспективных периферических уголках необозримого научного поля. Они знают цену всем этим псевдопроблемам – вроде планов концентрирования энергии или проектов полета на Луну, применения беспроволочного телеграфа или телепатии, переливания крови или пересадки сердца, определения химического состава звезд или спектров марсианской растительности, поискам снежного человека или Тунгусского метеорита.